Обещание экстаза - Констанс О`Бэньон

– Какой хорошенький… – улыбнулась Виктория.

– Спасибо, сеньорита. – Хозяйка тоже улыбнулась.

Тут вдруг Виктория сообразила, что Бодайн, судя по всему, занял спальню хозяев.

– Мне очень неловко, что мы оставили вас без постели, – сказала девушка.

– Не беспокойтесь, сеньорита, – ответила хозяйка. – Посмотрите, я постелила вам в углу. Мануэль повесит еще одну занавеску, так что чувствуйте себя свободно. А спать на полу мы привыкли. Мы знали и худшие времена.

Девушка кивнула и опустилась на матрас. Она ужасно устала и хотела спать. «Надо будет обязательно отблагодарить этих людей за их доброту», – думала Виктория, раздеваясь. Уже засыпая, она пыталась представить, как произойдет ее встреча с бабушкой.

Глава 5

Сидя в легкой двухколесной коляске, доктор Дэн Оуэнс въезжал в ворота Рио-дель-Лобо. Высокие и массивные, из кованого железа, они были украшены фигуркой волка – символом империи Ганноверов. Миновав подъездную аллею, доктор подкатил к огромному двухэтажному особняку в испанском стиле. Перед домом раскинулась аккуратно подстриженная лужайка, ярко-зеленая даже в самые засушливые месяцы. Дэн выбрался из коляски, подошел к массивной парадной двери и взялся за увесистый молоточек, также выполненный в виде волка.

С Эдвардом Ганновером они дружили с детства. Дэн был сыном местного доктора, имевшего весьма скромные доходы, однако этот факт никак не влиял на дружбу мальчиков. Более того, отец Эдварда оплатил учебу Дэна. Мистер Ганновер поставил своему подопечному единственное условие – чтобы тот занялся медицинской практикой в Сидарвилле. Дэна это нисколько не смутило, поскольку он очень любил свой город и не собирался его покидать.

Дверь отворила Хуанита, пухленькая экономка Эдварда. Ее черные волосы были заплетены в косы и уложены короной; на лице же застыло выражение озабоченности.

– Хорошо, что вы приехали, сеньор доктор, проходите, – пробормотала мексиканка, пропуская гостя.

– В чем дело, Хуанита? У тебя такой вид, словно ты потеряла лучшего друга.

Экономка покачала головой и поцокала языком.

– Сеньор Эдуардо в скверном расположении духа. Он приехал домой разгневанный и заперся в кабинете.

– Его вспышки гнева мне знакомы, Хуанита. И я знаю, как с этим бороться. – Доктор едва заметно улыбнулся.

– Да, сеньор, – кивнула мексиканка. – Вы, может, и знаете, но только не мы.

– Займись своими делами, Хуанита. А я с ним поговорю.

Доктор постучал в дверь и, выждав несколько секунд, вошел в кабинет. Эдвард сидел за письменным столом. Увидев друга, он даже не попытался улыбнуться.

– А, это ты, Дэн… – пробормотал он себе под нос.

– Может, мне выйти и снова войти? – усмехнулся Дэн. – Что с тобой, приятель?

– Проклятие, – проворчал Эдвард, поднимаясь из-за стола. – Я окружен совершенно невежественными людьми.

Дэн уселся в кожаное кресло и вопросительно взглянул на друга. Нынешний хозяин Рио-дель-Лобо был высок ростом и широк в плечах; его черные как вороново крыло волосы были растрепаны, а темно-карие глаза, очевидно, унаследованные от матери-испанки, оттеняли длинные черные ресницы.

Когда Эдварду исполнилось шестнадцать, отец отправил его в Англию – продолжать учебу. В то время Эдвард Ганновер был неукротимым и дерзким юношей, вернулся же благовоспитанным джентльменом.

– Но все-таки – что случилось? – допытывался Дэн. – Ты напугал бедняжку Хуаниту до смерти.

– Что случилось?.. – проворчал Эдвард. – Представляешь, какой-то идиот оставил незапертыми ворота загона… И пегий коняга Рафаэля ворвался к моей кобыле-чемпионке. Думаю, что о последствиях ты в состоянии догадаться.

Дэн расхохотался.

– Неужели все только из-за того, что какой-то жеребец добрался до твоей породистой кобылы?

Эдвард с укоризной посмотрел на друга.

– Напрасно смеешься. Ведь теперь от отпрыска моей кобылы не будет никакого толка. И вообще, лучше занимайся своей медициной. Похоже, ты ничего не смыслишь в лошадях.

– Но я преклоняюсь перед твоими глубокими познаниями, Эдвард. Так что не сердись, дружище.

Тут Эдвард наконец-то улыбнулся и проговорил:

– Дэн, я не представляю, как за все эти годы мы смогли сохранить нашу дружбу.

– Дело в том, что твои вспышки гнева меня нисколько не смущают. А вот все остальные тебя побаиваются.

– Возможно. – Эдвард налил себе и другу по стакану бренди.

Сделав глоток, Дэн поставил стакан на стол. Какое-то время он сидел в глубокой задумчивости. Потом вдруг спросил:

– А к себе ты относишься так же, как к своим чистокровным лошадям?

– Ты о чем?

– Когда настанет время обзавестись семьей, ты выберешь себе жену из высокородных?

Эдвард пожал плечами:

– Полагаю, жениться мне рано или поздно придется, это верно. Мужчина должен оставить наследников, чтобы они после его смерти продолжили его дело. Но, честно говоря, мне не очень-то хочется связывать себя на всю жизнь с какой-то одной женщиной. – Эдвард немного помедлил и добавил: – Девушка, на которой я женюсь, конечно же, должна происходить из хорошей семьи и иметь привлекательную наружность. Кроме того, она не должна… нарушать мой образ жизни.

– Не должна нарушать?.. – удивился Дэн. – Она что же, должна будет постоянно сидеть дома и помалкивать, даже если ей что-нибудь не понравится?

– Да, примерно так, – кивнул Эдвард. – Хотя я предпочел бы вовсе не жениться. Видишь ли, дружище, я еще ни разу не встречал женщину… В общем, такую, на которой мне действительно захотелось бы жениться.

Дэн усмехнулся:

– Я уверен, что в один прекрасный день ты влюбишься по уши, Эдвард.

– Боюсь, что ждать тебе придется слишком долго.

– Как насчет Клариссы Паттерсон? – спросил Дэн. – Ты же знаешь, как она к тебе относится. К тому же она очень хорошенькая.

Эдвард пододвинул к себе стул и, усевшись, закинул ноги на стол.

– Говоришь, Кларисса?.. Что ж, возможно, я в конце концов женюсь именно на ней.

– Представляю, каким замечательным муженьком ты станешь. – Дэн рассмеялся.

– Довольно об этом, – проворчал Эдвард. – Давай сменим тему.

Дэн кивнул и, немного помолчав, проговорил:

– До весеннего пикника осталось всего две недели. Ты собираешься участвовать?

– Полагаю, мне придется почтить его своим присутствием. – Эдвард поморщился. – Но задерживаться не стану. К тому же меня там, наверное, не ждут.

– Что касается твоих политических взглядов, то с этим у тебя проблем не возникло, не так ли?

– Похоже, блудный сын получил прощение. – Эдвард криво усмехнулся. – Я сражался на стороне северян по идейным соображениям. Ты же знаешь, что я всегда был против отделения Техаса. Уверен, что Техасу не следовало примыкать к Конфедерации.